Врач народа. Академик РАН Андрей Воробьев. Академик рамн а.а. воробьев Почему мировые программы по заготовке костного мозга на случай ядерной войны закрыли

Президенту РФ Путину В.В.

Министру здравоохранения РФ профессору Скворцовой В.И.

Потеря крови
Гематологический научный центр в результате "реформы" потерял десятки квалифицированных врачей
Для медиков и пациентов Гематологического центра эта история началась в 2011 году, когда с должности директора этого научного и лечебного учреждения был уволен академик Андрей Воробьев, возглавлявший эту организацию с 1987 года.

По словам бывшего заместителя директора ГНЦ по научной работе Владимира ГОРОДЕЦКОГО , под руководством академика Андрея Воробьева Институт переливания крови стал уникальным научным центром:
- Из того Института переливания крови, которым он был до 1987 года, Воробьев и те люди, которые с ним пришли, сделали Гематологический научный центр. Это многопрофильное клиническое научно-исследовательское учреждение, которое развивало, изучало и лечило наиболее сложные заболевания системы крови, онкологические и не только, и проблемы трансфузиологии - переливания крови, ее компонентов.
Владимир Городецкий теперь профессор кафедры гематологии и трансфузиологии Российской медицинской академии послевузовского образования. Он говорит, что с приходом нового руководства в научном центре изменилась атмосфера и свои достижения в лечении тяжелых болезней крови отечественная медицина может потерять:
- За эти два с лишним года только кандидатов и докторов наук уволено около 60! Причем не все по возрастному принципу. Хотя в медицине, как нигде, опыт очень важен - если только специалист не болен, не сошел с ума или не впал в маразм. А я вам гарантирую, что из тех 60 человек, которые уволены за два с лишним года правления Валерия Савченко, ни один не в маразме. Вот в этом и заключается основной конфликт. При предыдущей администрации не было такого повального увольнения сотрудников. Мы, наоборот, всегда гордились тем, что центр сумел сохранить профессиональное ядро, которое прекрасно работало. Те направления и лаборатории, которые развивались при предыдущей администрации, сегодня просто расформировываются, а в руководстве центра теперь работают люди, которые к медицине никогда отношения не имели.
То, что происходит в Гематологическом центре, не может не волновать пациентов. Им не все равно, какие врачи будут их лечить.

Сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий ЖУЛЕВ призывает не торопиться с выводами и дождаться результатов работы министерской комиссии, которая проверяет сейчас Гематологический научный центр:
- Человеческие ресурсы крайне важны в здравоохранении. Я знаю, что идут жалобы по центру, об этом я слышал. Идет реформа. Да, действительно, пришло новое руководство. И там идет переформатирование штата. Это вопрос всегда очень сложный. Надо понять пациентов - они привыкают к конкретному врачу, тем более, когда речь идет о таких сложных проблемах, как заболевания крови. Было заявлено о серьезной проверке Минздравом деятельности ГНЦ. Посмотрим, будут ли там выявлены какие-то нарушения. Официальная проверка соответствующего ведомства - это тоже важно. Понять пациентов можно, потому что пациент идет к своему доктору. Есть специалисты, которые, конечно, обладают очень большим опытом. И уход таких людей из любого учреждения связан с определенной потерей качества.
По словам Юрия Жулева, если реформа Гематологического центра будет неудачной, то, учитывая уникальность этого медицинского учреждения, это следует расценивать ни много ни мало как удар по безопасности страны:
- Это первый Институт переливания крови, созданный в мире. Это старейшее учреждение имеет, безусловно, стратегическое значение. Потому что здесь всегда было два основных направления. Это гематологическая помощь - заболевания, связанные с онкогематологией и общей гематологией, нарушения свертываемости крови или тромбозы. Второе направление работы - это Служба крови, то есть станции переливания крови - так называемая трансфузиология, это наука по использованию компонентов крови в лечебных целях. Есть информация о закрытии лабораторий. Об этом Минздрав знает. Здесь нужно решить - насколько целесообразно было закрытие этих лабораторий. Результатом любой реформы должно быть усиление. Если это произойдет - великолепно. Если же произойдет ослабление Службы крови, то это удар по безопасности страны, на самом деле.
Врачи Гематологического научного центра, несмотря на все происходящее в этом медицинском учреждении, продолжают лечить людей, в том числе и тяжело больных. Как сказал в интервью Радио Свобода профессор Владимир Городецкий: "Мы остаемся врачами".

Радио Свобода, 21.01.2014
http://www.svoboda.org/content/article/25236931.html

"Разрушены целые научные школы и направления"
За два года из Гематологического научного центра уволены почти 700 сотрудников
Вокруг Гематологического научного центра в Москве сложилась скандальная ситуация. Из этого федерального медицинского учреждения были уволены сотни сотрудников и закрыты порядка 20 подразделений. Для пациентов сворачивается бесплатная медицинская помощь. «Газета.Ru» пытается разобраться в ситуации.
21 января Владимир Путин провел совещание о состоянии здравоохранения, в котором коснулся и происходящей структурной оптимизации, отметив отдельные случаи «формального, бюрократического подхода». В качестве позитивного результата президент назвал повышение заработной платы врачей и среднего медицинского персонала. О том, что происходит в отдельно взятом федеральном медицинском учреждении, рассказывает «Газета.Ru».
На минувшей неделе Минздрав РФ по распоряжению Вероники Скворцовой начал проводить проверку Гематологического научного центра в Москве . Она стала результатом протестов врачей и пациентов, которые начались в конце прошедшего года. Посты в блогах , петиция на Сhange.org , открытое письмо врачей Гематологического научного центра президенту РФ Владимиру Путину , пикеты в Москве и Санкт-Петербурге — цель этих акций одна: остановить фактическое уничтожение Гематологического научного центра.

Пикет у Минздрава
Ситуация в этом научном и лечебном учреждении более чем странная: идут массовые увольнения высококвалифицированных специалистов — врачей-гематологов и авторитетных ученых .
«За прошедшие 2 года уволено более 100 крупнейших ученых-гематологов: академиков, профессоров, докторов и кандидатов наук, ведущих научных сотрудников — разрушены целые научные школы и направления (неполный перечень уволенных высококвалифицированных специалистов приведен в Приложении 1, 2) (в этом неполном списке 52 человека, среди которых академик, 8 профессоров, доктора и кандидаты наук. — Авт.). Кроме того, уволены и менее именитые научные сотрудники и работники. Это сотрудники лабораторий и лаборанты (в том числе кандидаты медицинских наук, кандидаты биологических наук, выпускники авторитетных университетов) с уникальным опытом в постановке сложных анализов, в разработке уникальных методик, в дифференциальной диагностике сложнейших заболеваний», — говорится в открытом письме сотрудников президенту . В послании также сообщается, что, по некоторым данным, на сегодняшний день общее число уволенных за истекшие два года сотрудников составляет около 700 человек .
В Приложении 2 перечислены 17 закрытых отделений и лабораторий ГНЦ, в их числе лаборатория гемоцитологии, лаборатория генной инженерии, лаборатория клинической иммунологии и др. Закрыт центр лечения гемофилии. Закрыто единственное в стране предприятие по производству факторов свертывания крови.
Сотрудники ГНЦ говорят, что это фактически привело к уничтожению достижений, накопленных за почти век существования центра, к разрушению научных школ .
Успехи предыдущих лет в области лечения, в частности, онкологических заболеваний крови связывают с руководством профессора Андрея Воробьева , который покинул должность директора центра в 2011 году.
Для пациентов же нынешняя обстановка означает фактическое прекращение бесплатного обследования и лечения.
«Стала обычной картина, когда за обследование больному необходимо выложить от 10 до 50 тыс. рублей, — пишут сотрудники ГНЦ. — А это далеко не всем по карману, и многие нуждающиеся люди вынуждены отказываться от обследования, а значит — отказываться от лечения. А ведь раньше многим таким людям мы помогали».
Судя по открытому письму, роль во всем этом директора центра академика РАМН Валерия Савченко непонятна: «Он как бы руководит ГНЦ, а как бы и нет. Сегодня фактическое руководство всей деятельностью ГНЦ сосредоточено у человека, не имеющего отношения к медицине, — у госпожи Л.Н. Прусовой». Упоминается также заведующая поликлиническим отделением А.Л. Меликян, проводящая «деструктивную деятельность».
Заработная плата врачей и научных сотрудников, по сведениям из открытого письма, не соответствует никаким нормам: «Сегодня доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник получает в ГНЦ в полтора-два раза меньше, чем рабочий на заводе или чем участковый врач в соседней поликлинике».
* * *
Своей точкой зрения на происходящее в Гематологическом научном центре поделилась бывший ведущий научный сотрудник центра Юлия КРИЖЕВСКАЯ, уволенная после 30 лет работы:
— Как вы можете прокомментировать историю с вашим увольнением?
— Моя история не отличается от истории всех остальных моих коллег, которых уволили вместе со мной. Директором нашего центра долгое время был Андрей Иванович Воробьев, который обладает непререкаемым авторитетом в мире как величайший гематолог и терапевт. Он создал и воспитал прекрасный, очень крепкий коллектив, потому что он не боялся умных людей. Андрей Иванович был человеком очень авторитетным и не боялся сказать свое слово. Он был совершенно не согласен с политикой тогдашнего министра здравоохранения Зурабова, он был не совсем согласен с политикой Голиковой и возражал против очень многих организационных мер, которые принимались в нашем здравоохранении.
А самая главная беда нашего здравоохранения — это катастрофическое недофинансирование.
К сожалению, в 2011 году Андрей Иванович ушел с поста директора ГНЦ по состоянию здоровья. И директором центра стал Валерий Григорьевич Савченко, который был известен как крупный руководитель, очень хороший врач и, как я могу сказать по своему опыту, очень порядочный человек. Но случилось так, что после того, как ушел Андрей Иванович, в нашем институте наступила катастрофа. Потому что всеми делами сейчас управляет некая дама Прусова, она заместитель директора по финансам, экономике и кадрам. По моему личному впечатлению, кадрами сегодня распоряжается человек, который не имеет необходимой подготовки и некомпетентна решать такие вопросы. И со сменой руководства стали увольнять людей в огромном количестве.
Я могу согласиться, что если нет денег, то можно было сократить какое-то количество научных подразделений, наука — вещь затратная. Но при этом сократили нашего единственного лауреата Государственной премии, доктора биологических наук Нину Ивановну Гриневу, она автор одного из ста лучших российских изобретений.
Вслед за учеными начали сокращать врачей, прямо от постели больного.
Например, была у нас такая врач — Светлана Петровна Щербинина. Она создала методику лечения такого тяжелейшего заболевания, как гемохроматоз, когда в тканях откладывается железо, что приводит к гибели больного. Она придумала, как это лечить. Я видела, как на международных конференциях зарубежные специалисты записывали за ней каждое слово. И ее уволили.
— А директор не вмешивался в эту ситуацию?
— Он фактически устранился. Многие говорят, что он просто прикрывается.
— А зачем ему это надо? Он же должен быть заинтересован в квалифицированных врачах и ученых?
— Конечно, должен быть заинтересован. Его позиция мне совершенно непонятна.
— В открытом письме говорится про очень низкие зарплаты. Это так?
— Совершенно верно. Я уходила с должности ведущего научного сотрудника с зарплатой 11 тысяч рублей.
— Говорится и о том, что фактически исчезли бесплатные диагностика и лечение.
— Да, у нас сейчас многие анализы стали платными, процедуры стали платными.
— Тогда, возможно, это попытка перевести всю медицинскую помощь на платную основу?
— Я считаю, главное, что за этим стоит, — это отсутствие денег.
И это преступление со стороны тех, кто скроил такой бюджет.
— А есть ли у гематологических больных альтернатива? Могут ли они лечиться где-нибудь еще, или ГНЦ — это совершенно уникальное лечебное учреждение?
— ГНЦ еще в советские времена был таковым для СССР, а сейчас он является таковым для России. К нам в основном попадают самые трудные случаи, с которыми не справились областные центры, московские городские больницы. Те больные, которым зачастую не смогли поставить правильный диагноз. Это можем делать только мы. У нас была великолепная лабораторная база, которую сейчас разрушают. У нас есть кафедра усовершенствования врачей, и мы обучали врачей со всей России и из стран СНГ. Мы проводили диагностику, начинали лечение, доводили первый цикл лечения до результата и уже потом отправляли больных лечиться по месту жительства.
— Сейчас Минздрав проводит проверку ГНЦ. Вы считаете, что это может принести результаты?
— Я считаю, что настоящая проверка центру абсолютно необходима. И необходимо, чтобы кто-то другой там начал принимать решения.
* * *
На минувшей неделе «Газета.Ru» обратилась к директору Гематологического научного центра академику РАМН Валерию Савченко с вопросами относительно конфликтной ситуации в центре, но ответ на момент сдачи публикации получен не был.

Газета.Ру, 22.01.2014
http://www.gazeta.ru/health/2014/01/22_a_5859605.shtml

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО

сотрудников Гематологического научного центра

Президенту РФ Путину В.В.

Министру здравоохранения РФ профессору Скворцовой В.И.

В Гематологическом научном центре МЗ РФ (ГНЦ) продолжается разрушительная деятельность руководства в отношении врачей-гематологов, деятелей науки и гематологических больных.

За прошедшие 2 года уволено более 100 крупнейших ученых-гематологов: академиков, профессоров, докторов и кандидатов наук, ведущих научных сотрудников — разрушены целые научные школы и направления (неполный перечень уволенных высококвалифицированных специалистов приведен в Приложении 1, 2). Кроме того, уволены и менее именитые научные сотрудники и работники. Это сотрудники лабораторий и лаборанты (в том числе кандидаты медицинских наук, кандидаты биологических наук, выпускники авторитетных университетов) с уникальным опытом в постановке сложных анализов, в разработке уникальных методик, в дифференциальной диагностике сложнейших заболеваний.

Благодаря слаженной работе сложного коллектива, выстроенного в течение десятилетий, отрабатывались и создавались новые уникальные методики лечения прежде неизлечимых заболеваний крови. Не случайно с ГНЦ стремились сотрудничать авторитетные иностранные ученые и ведущие фармацевтические компании.

По некоторым данным, на сегодняшний день общее число уволенных за истекшие 2 года сотрудников составляет около 700 человек. Закрыты порядка 20 отделений и лабораторий (их неполный перечень приведен в Приложении 2). Некоторые из отделений сохранились, например, поликлиническое. Но и тут имеются свои драматические ошибки. К примеру, заведующая тем же поликлиническим отделением Меликян А.Л., не имея опыта руководящей работы, то ли по недопониманию, то ли целенаправленно, то ли вынужденно, по сути, провела и продолжает вести деструктивную деятельность в отделении, разрушила многие из достижений предыдущих лет.

В поликлинике закрыто бесплатное обследование для нуждающихся гематологических больных, нет скидок для инвалидов и участников войн. Все обследование платное. Кроме того, из-за ликвидации ранее функционирующих лабораторий поступающих больных приходится отправлять на обследование в другие лаборатории города, которые все платные. В результате стала обычной картина, когда за обследование больному необходимо выложить от 10 до 50 тыс. рублей. А это далеко не всем по карману, и многие нуждающиеся люди вынуждены отказываться от обследования, а значит — отказываться от лечения. А ведь раньше многим таким людям мы помогали.

Закрыта библиотека: диссертационные работы сотрудников, уникальные книги — все это брошено в сарай на территории института по причине ненадобности. Тем самым подрывается авторитет директора института Савченко В.Г., который как бы руководит ГНЦ, а как бы и нет. Сегодня фактическое руководство всей деятельностью ГНЦ сосредоточено у человека, не имеющего отношения к медицине, — у госпожи Прусовой Л.Н. А заместитель директора по науке Менделеева Л.П. только и успевает разбирать скандалы и дрязги, учиняемые Прусовой Л.Н. и Меликян А.Л.

Большие разрушения постигли и социальную сферу ГНЦ. К примеру, уволен диспансерный врач, который очень качественно наблюдал сотрудников, а медицинские карточки сотрудников розданы на руки как ненужные. Таким образом, сегодня сами оставшиеся врачи и сотрудники ГНЦ оказались без регулярного медицинского наблюдения. Вот уж действительно — сапожник без сапог!

Крайне низка зарплата сотрудников, людей «подводят к двери» низкой зарплатой. Это при том, что Президент РФ неустанно говорит о повышении оплаты труда врачей и о том, что она должна быть выше, чем средняя по региону. Сегодня доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник получает в ГНЦ в полтора-два раза меньше, чем рабочий на заводе или чем участковый врач в соседней поликлинике. Кандидатам и докторам наук розданы уведомления о присоединении к минимальной заработной плате платы за звание, а это уже противозаконно.

Таким образом, разрушено полностью ФГБУ Гематологический научный центр МЗ РФ, отечественной науке и медицине в области гематологии и переливания крови нанесен огромный ущерб.

Однако мы надеемся, что «точка невозврата» еще не пройдена, еще не все потеряно. Именно поэтому мы обращаемся за помощью к Президенту РФ Путину В.В. Отечественная гематология в опасности, г-н Президент, и данная ситуация угрожает безопасности страны. Во время Великой Отечественной войны и во время более поздних сложных событий (в том числе не только во время военных событий, но и во время землетрясений, наводнений, иных потрясений) достижения отечественной гематологии позволили спасти жизни тысяч и тысяч наших соотечественников.

Настоятельно просим Вас — вмешайтесь. Это очень важно. Возможно, нужна проверка Счетной комиссии, или Прокуратуры, или Следственного комитета — Вам видней.

Сотрудники Гематологического научного центра МЗ РФ и инициативная группа больных январь 2014 г.

Его руководитель академик Андрей Воробьёв считает, что, если наши врачи будут соблюдать простые правила врачебной этики, а россияне не станут собственноручно гробить своё здоровье, мы сможем победить многие болезни.

Кража

«AиФ»: - Андрей Иванович, первый вопрос подсказала наша «аифовская» почта. Читатели жалуются, что при якобы бесплатной медицине в России без конвертика с деньгами врач с тобой нормально разговаривать не станет.

Андрей Воробьёв: - Врачи в этом смысле не исключение. Эпидемия взяточничества сразила в стране все профессии. Моё мнение: брать у больного деньги - это преступление. Кража. Мне некоторые возражают, ну, Андрей, это же благодарность. Или:«Каждый труд должен быть оплачен». Нет. Вот существует частная врачебная практика. Там берите деньги, но опять-таки не в конверте, а официально платите налоги.

Я работаю врачом более полувека. Ситуация, о которой вы говорите, итог последних 20 лет. В стране наплевали на гуманистические идеалы. Раньше считалось, что общее благо дороже личного. Теперь наоборот. Представьте, вам каждый день долбят по черепу, что надо побольше зарабатывать денег. Говорят это те самые люди, которые во время дефолта ограбили миллионы россиян. Они продолжают учить народ, как ему жить. Вот еду утром на работу и вижу рекламный плакат, где предлагают приобрести имение на берегу Волги. Нашу Волгу они продают в частные руки! Как же так? Следующий плакат - смазливая девица обещает развлечения «по-мужски». Но я нигде не видел плаката «Берегите своё здоровье с помощью нашей родной медицины». А ведь врач «варится» в этом обществе, и не каждый способен сопротивляться идеологии, когда деньги - мерило ценности.

«AиФ»: - Страшно, если врачи станут видеть в лечении больного лишь источник заработков...

А. В.: - Это страшно и для больных, и для общества, и для медицинской науки в целом, потому что в науке преуспевают бессребреники. Ещё Гиппократ, говоря о враче, указывал на необходимость презрения к деньгам, совестливости и скромности. Признаться, в 90-х гг. я думал, что науке в нашей стране пришёл конец. Но сейчас появилось столько талантливой молодёжи! Правда, свежая научная кровь течёт в основном не из столицы. У меня работают доктора из Мурманска, Архангельска, Еревана, Томска, Бишкека, Махачкалы, Хабаровска, Ижевска, Перми, Ульяновска. Люди действительно жадные до науки.

Обуздать смертность

«AиФ»: - Простите, но вряд ли в вашем учреждении обходится без тех самых конвертиков.

А. В.: - Поймать с поличным в этом - не просто. Но, когда до меня дошли сведения, что один сотрудник этим увлекается, я сделал всё, чтобы он больше в институте не работал. С другой стороны, государство не должно ставить врача в столь унизительное положение, когда он не может прокормить семью. Я помню начало 90-х гг., когда из-за всеобщего развала наш институт оказался на грани выживания. Например, завлабораторией получал 1-2 тыс. руб. в месяц, этого даже на транспорт не хватало. А речь шла об учёных, которых звали к себе работать ведущие институты мира. Я не мог позволить, чтобы они уехали. Не постеснялся написать письмо в Германию коллеге Фолькеру Дилю: «Погибаю, помоги, мне нужно хотя бы 1-2 месяца продержаться, потом найду какие-то выходы». Фолькер развернул у себя в стране кампанию, и для нас собрали 4 огромные фуры, там было всё - медикаменты, еда, одежда, вплоть до рубашек с монограммой, которые передала семья канцлера Конрада Адэнауэра.

Мы выжили, сохранили преемственность научной школы. Теперь уже к нам за опытом обращаются из-за границы.

«AиФ»: - А с российскими провинциальными клиниками вы этим опытом делитесь?

А. В.: - Конечно. Именно так в 90-е гг. в стране удалось обуздать смертность среди родильниц. Только представьте, в роддомах у нас умирало в 8 (!) раз больше женщин, чем в Европе. Врачи Гематологического центра очень быстро разобрались, в чём дело. Речь шла о тяжелейших кровопотерях, которые лечили традиционно переливанием крови, а надо было лечить переливаниями свежезамороженной плазмы. Написали инструкцию, с которой объехали все крупные российские города. Смертность упала вдвое по стране, а в Москве - в 4 раза.

Сейчас появились выдающиеся успехи в лечении опухолей системы крови. Это ряд заболеваний, которые 5 лет назад считались смертельными. А сегодня излечиваются на 80-90%. Чтобы распространить опыт нашего института на всю систему здравоохранения, мы недавно перешли из ведомства Академии меднаук в Минздравсоцразвития.

Роковое лекарство

«AиФ»: - Как опытный врач, дайте нашим читателям несколько советов, которые продлят им жизнь.

А. В.: - Бросайте курить. Основная раковая болезнь у российских мужчин - рак лёгких. Не советую загорать на солнце. И не принимайте анальгин. В большинстве развитых стран это лекарство уже давно не используют. Я в своё время выдержал нешуточные бои с фармацевтической мафией. Мне скажут, что это лекарство сбивает температуру. Да, но при этом оставляет человека иммунологически беззащитным перед инфекцией. А это может привести к худшему. При высокой температуре применяйте физические методы охлаждения. Мокрая простыня, обтирание водкой, в больницах в вену вводят солевые растворы. И снижать температуру надо не до 36,6°, достаточно до 38-39. Вреден и парацетамол.

«AиФ»: - Андрей Иванович, вы в своё время принимали участие в лечении первого президента России. При этом не были поклонником Бориса Николаевича как политика. Сложно работать при таких обстоятельствах?

А. В.: - Вы поймите: меня приглашали как профессионального врача. И, даже если вообразить фантастическую ситуацию, что меня пригласили к больному Сталину, при всём негативном отношении к этой личности я бы лечил его по всем правилам.

Дело во внутреннем мире врача: если он видит больное существо, он будет помогать. А помогать вполсилы нельзя.

Досье

Воробьёв А. И. родился в 1928 г. в Москве. Закончил 1-й Московский мединститут. Карьеру врача начал в районной больнице. В 1972 г. вместе с коллегой М. Бриллиант впервые в СССР вылечил детей от острого лимфобластного лейкоза. Академик РАН, доктор медицинских наук. Два сына Андрея Ивановича также занимаются наукой, защитили докторские. Работают в Москве.

Фото: Валентин Кузьмин / Фотохроника ТАСС

Мой отец родился в семье научных работников, связанных с медициной. Мой дед, Иван Иванович, воевал в Гражданскую войну, затем работал на кафедре физиологии в Первом медицинском институте. В годы террора был расстрелян. Бабушка, Мария Самуиловна Кизильштейн, служила в Институте питания, была арестована и провела 20 лет в лагерях.

Вырос отец благодаря любви и теплу окружающих. Школьные годы провел в детском доме в Пермском крае. Школу окончил с опозданием, но с золотой медалью.

Поступил в Первый медицинский институт. В институте женился на Инне Павловне Коломойцевой, чья судьба была похожа как две капли воды на его собственную. После окончания в 1953 году института отца распределили в Волоколамск, где он одновременно работал терапевтом, акушером, педиатром и… патологоанатомом. Молодой доктор впервые в стране провел обменное переливание крови при гемолитической желтухе новорожденных. С этого начался путь отца как гематолога: его представили Иосифу Абрамовичу Кассирскому. Так он оказался на кафедре Института усовершенствования врачей, возглавляемой этим блестящим клиницистом, поступил в ординатуру. После переезда в Москву, в 1958 году, родился я.

В ходе научных исследований в начале 60-х отец обнаружил появление популяции измененных эритроцитов при различных анемиях, что позднее стало основанием гипотезы о шунтовом кроветворении и разработки оригинальной методики исследования уровня гемоглобина в крови.

В середине 60-х отец прибыл «послом мира» в только-только появившееся тогда независимое государство Кувейт, где несколько месяцев строил медицину молодой страны. Шейхи, бедуины, морские ежи, нефть в пустыне, верблюды — все это было как в сказке.

Вернувшись в Москву, он уходит с кафедры руководить клиникой в Институт биофизики. Отец с коллегами занимались радиационной медициной, диагностикой и лечением острой лучевой болезни. В институте появилось абсолютно новое и оригинальное решение по биологической дозиметрии, позволяющее оценить дозу радиации, воздействующую не только на организм в целом, но даже на отдельные его участки.

На рубеже 70-х годов произошло значимое событие в гематологии страны: коллектив под руководством отца вылечил первого ребенка с острым лейкозом. Возможность излечения была озвучена на международной конференции, в СССР «старые врачи» на этот прорыв отреагировали с угрюмым недоверием: мало ли что там говорят иностранцы… Но попробовали комбинацию нескольких цитостатиков… — и получилось! Что означало излечение не менее половины детей с этой абсолютно смертельной ранее патологией.

В 1971 году, после смерти Учителя — И.А. Кассирского, — отец возглавил кафедру и ее выдающийся коллектив.

Отец был консультантом 4-го Главного управления Минздрава СССР, возглавляемого Евгением Чазовым, но о своих высокопоставленных пациентах никогда не рассказывал, хотя некоторые сведения просочились. Драматичным было лечение в 1978 году президента Алжира Бумедьена. Он заболел во время визита в Москву, но, почувствовав себя лучше, улетел домой в сопровождении бригады лечивших его советских врачей. Бригаду возглавил А.И. Воробьев. В полете состояние президента ухудшилось, он потерял сознание. Советские медики, которых консультировали коллеги со всего мира, месяц боролись за спасение его жизни. Безуспешно.

Через несколько лет случился Чернобыль. Отец возглавил всю медицинскую часть оказания помощи пострадавшим. Организовывал прием и интенсивную терапию облученных пожарных (а им, кроме антибиотиков и стерильных условий, требовалось огромное количество донорских тромбоцитов, которые тогда умел заготавливать только коллектив, которым руководил отец). В 7-й городской больнице Москвы был организован пункт приема беженцев из Припяти, Чернобыля, других районов, оказавшихся в зоне поражения. Тогда в полной мере и пригодилась биологическая дозиметрия.

А вскоре произошло землетрясение в Армении. К этому моменту отец уже был директором Института гематологии (позже — Гематологический научный центр). Из сотрудников института была сформирована бригада специалистов, которая вместе с автопоездом по заготовке донорской крови отправилась в Армению. Там блестяще были реализованы наши наработки по интенсивной терапии при синдроме длительного сдавливания. Сотни пострадавших остались живы благодаря этой методике.

В августе 1991 года отец открыто выступил против путча. Помог случай: мой друг, Сергей Фонтон, работал на радиостанции «Эхо Москвы», и мне удалось передать ему интервью отца, записанное на даче на магнитофон. А вскоре папе предложили возглавить Министерство здравоохранения новой страны. Связаны или нет два эти события — судить трудно, но и исключить нельзя.

Отец руководил министерством недолго — меньше года. Эта глава его жизни мало описана и оценена. Конечно, повестка дня версталась на ходу. Мало того что рухнул Советский Союз, еще и был принят закон РСФСР, радикально меняющий структуру и функции здравоохранения, — закон о медицинском страховании граждан. Его положения противоречили внутренним «социалистическим» установкам министра на бесплатную и общедоступную медицинскую помощь, вводили капиталистические отношения в эту чувствительную сферу. Тем не менее были подготовлены постановление правительства по введению медицинского страхования и соответствующий приказ Минздрава. Этот приказ вводил понятия лицензирования медицинской деятельности и аккредитации медицинских организаций.

Приказы рождались непросто. Как пример — приказ №41 о предоставлении статуса юридического лица аптекам. В проекте этого документа были и медицинские организации, и станции переливания крови. Но на этапе согласования две последние позиции исчезли. До сих пор кризис отечественной медицины связан с этим важнейшим изъятием: фармацевтическая служба развивалась, медицинская — деградировала, оставаясь винтиком в бюрократической системе.

После ухода с поста министра отец вернулся к работе в институте. Продолжилось развитие двух глобальных направлений: лечение опухолей крови и создание современной интенсивной терапии. В первом направлении огромную роль сыграли новые противоопухолевые препараты, которые оказали радикальное влияние на ранее не поддававшиеся терапии заболевания и применение новых схем полихимиотерапии для новых болезней. Впервые в мировой практике удалось добиться излечения 80% некоторых опухолей лимфатической системы — результат, не достигнутый в мире до сих пор.

Интенсивная терапия нанизывалась на учение о ДВС-синдроме (диссеминированное внутрисосудистое свертывание крови). Это магистральное направление позволило снизить в стране материнскую смертность от кровотечений, оказать помощь тяжелейшим пострадавшим в Беслане. Удивительно, что ученики и последователи Воробьева почему-то крайне негативно относились к его идеям и теоретическим обоснованиям в этой сфере, хотя получали поразительные по эффективности результаты.

Еще в бытность министром здравоохранения отец выдвинул идею и довел ее до постановления правительства (принятого, но таинственно пропавшего) о передаче «тюремной» медицины в ведение медицины гражданской. Собственно, на следующий день после этого заседания правительства его и сняли с должности.

Наверное, последним гражданским подвигом академика Воробьева стало дело его ученицы Елены Мисюриной в 2018 году. Ее неправомерно осудили за нанесение повреждений, повлекших смерть больного. Уже тяжелобольной, парализованный, отец все-таки добрался до суда, чтобы выступить на нем свидетелем. Но его доводы — специалиста мирового класса — не просто не были услышаны. Прокурор пытался выяснить у отца номер квартиры, где он был прописан. Но дело в том, что отец более 15 лет в этой квартире не жил, поэтому и ее номера не помнил. И на таком вот основании суд пришел к выводу о недееспособности свидетеля. Этого публичного унижения отец не вынес: у него развились тяжелые нарушения мозговой деятельности, он практически перестал ходить, читать и писать. Тем не менее дело Мисюриной было направлено на новое рассмотрение, а сама она освобождена из-под стражи.

«Врач подобен Богу» — это изречение Гиппократа было для отца жизненным кредо. Увы, общество наше забыло об этой заповеди.

Павел Воробьев —
специально для «Новой»

Дорогой Андрей Иванович!
Примите наши поздравления с замечательной годовщиной.
«Новая газета»

Источник - Википедия

Андрей Иванович Воробьёв

Награды:
Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени
Орден Ленина
Юбилейная медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
Медаль «За заслуги перед отечественным здравоохранением»
Honoured Science Worker of the Russian Federation.png Государственная премия СССР

Андрей Иванович Воробьёв (род. 1 ноября 1928, Москва) - российский учёный-гематолог, академик РАН и РАМН, профессор, доктор медицинских наук, директор НИИ гематологии и интенсивной терапии, руководитель кафедры гематологии и интенсивной терапии Российской медицинской академии последипломного образования (РМАПО). Первый министр здравоохранения Российской Федерации.
Специалист в области фундаментальных и клинических проблем онкогематологии и радиационной медицины. Председатель Московского городского научного общества терапевтов, возглавляет межведомственный научный совет «Гематология и трансфузиология».
Главный редактор журнала «Гематология и трансфузиология», член редколлегий журналов «Терапевтический архив» и «Проблемы гематологии и переливания крови». Беспартийный, в КПСС не состоял.

Родился в семье революционеров-большевиков с дореволюционным стажем: врача Ивана Ивановича Воробьёва (расстрелянного 20 декабря 1936 года) и учёного-биолога Миры (Марии) Самуиловны Воробьёвой (урождённой Кизильштейн; в 1937 году осуждена на 10 лет ИТЛ).
C 1943 по 1944 год работал маляром
С 1947 по 1953 учился в .
С 1953 по 1956 год работал врачом в Волоколамской районной больнице, где занимался и терапией, и патологической анатомией, и педиатрией.
В 1956 году поступил в клиническую ординатуру к профессору Иосифу Абрамовичу Кассирскому на Кафедру гематологии Центрального института усовершенствования врачей.
В 1966 году А. И. Воробьев назначен заведующим клиническим отделом СССР.
В 1971 году становится заведующим кафедрой гематологии и интенсивной терапии Центрального института усовершенствования врачей.
1986 - инициатор создания и член правительственной медицинской комиссии по аварии на ЧАЭС.
В 1987 году - избран академиком Академии медицинских наук СССР.
В 1987 году назначен директором Института гематологии и переливания крови, преобразованны позже в Гематологический научный центр Российской академии медицинских наук. Проработал на этом посту до 2011 года.
В 1990-1991 - депутат Совета народных депутатов СССР
С 1991 по 1992 - министр здравоохранения Российской Федерации.
В 2000 году избран академиком РАН в отделение биологических наук.
Награды

Государственная премия СССР (1978)
Орден Ленина (1986) - за заслуги в ликвидации медицинских последствий аварии на Чернобыльской АЭС
Юбилейная медаль «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1995)
Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (13 октября 1998) - за заслуги перед государством в развитии отечественного здравоохранения и науки
Медаль «За заслуги перед отечественным здравоохранением» (2001)
Заслуженный деятель науки Российской Федерации (19 июля 2004) - за заслуги в научной деятельности
Благодарность Президента Российской Федерации (31 октября 2008) - за заслуги в развитии здравоохранения, медицинской науки и многолетнюю добросовестную работу
Почётная грамота Правительства Российской Федерации
Публикации
А. И. Воробьёв автор около 400 научных работ, в том числе монографий, учебников и учебных пособий. Наиболее важные научные работы:
«Кардиалгии» (1998)
«Острая массивная кровопотеря» (2001)
«Руководство по гематологии в 2-х томах» (2002, 2003)
Под его руководством защищено 57 диссертаций, в том числе 15 докторских.

Академик Андрей Иванович Воробьев внес неоценимый вклад в развитие отечественной медицины. Он - крупнейший современный гематолог и ведущий ученый в области болезней крови. Под руководством врача разработаны различные методики лечения онкологии, благодаря которым удалось спасти жизни десятков тысяч больных.

1 ноября 2018 г. академик отметил свой девяностолетний юбилей. За свою жизнь он успел многое: прошел репрессии и войну, стоял у истоков советской медицины и спасал ее в годы перестройки. О судьбе этого выдающегося человека расскажем в статье.

Биография

Андрей Иванович Воробьев появился на свет в Москве 01.11.1928 г. Его родители, тоже коренные москвичи, Иван Иванович и Мирра Самуиловна, познакомились во время учебы в коммерческом училище, где и зародилась их любовь. Затем они вместе поступили в МГУ на медицинский факультет и вступили в партию большевиков. Поженились после возвращения Ивана Ивановича с Гражданской войны, в 1920 году. В 1922-м родилась дочь Ирина, а через шесть лет - сын Андрей.

Родители Воробьева занимались наукой, но при этом были активными коммунистами. В декабре 1936 г. отца расстреляли по чьему-то доносу, а мать арестовали и посадили в одиночную камеру Лубянской тюрьмы. В 1937 г. ее осудили на десять лет лагерей и отправили на Колыму.

Так, в возрасте восьми лет Андрей Иванович Воробьев стал, можно сказать, сиротой. Детство он провел в интернатах, но это не помешало ему окончить школу с золотой медалью, правда, с опозданием. В 1947 г. юноша поступил в Первый московский мединститут. В числе его преподавателей были Виталий Попов, Владимир Виноградов, Владимир Василенко, Александр Мясников. В 1953-м Воробьев получил диплом, и с этого времени началась его врачебная деятельность.

Начало пути в гематологии

После окончания института Андрей Иванович по распределению работал в Волоколамской больнице, где был одновременно и педиатром, и терапевтом, и акушером, и даже патологоанатомом. Именно там молодой врач первым в стране сделал обменное переливание крови новорожденному с гемолитической желтухой. С этого начался его путь как гематолога.

В 1956 г. доктор Андрей Иванович Воробьев поступил в ординатуру Института усовершенствования врачей, где его учителем был Иосиф Кассирский. Под руководством этого ученого-клинициста Воробьев защитил кандидатскую и докторскую диссертации. В 1960-х гг., в ходе научных исследований гематолог обнаружил, что при различных анемиях появляются популяции измененных эритроцитов. Это наблюдение впоследствии было положено в основу разработки методики определения уровня гемоглобина и гипотезы о шунтовом кроветворении.

1960-е годы

В середине 60-х гг. Андрей Иванович Воробьев был послом мира в Кувейте. По возвращении стал работать в Институте биофизики Минздрава СССР, в должности заведующего клиническим отделом. Вместе с коллегами он занимался радиационной медициной и лечением лучевой болезни. Ученые нашли новое решение по биологической дозиметрии, которое позволяло выявить дозу радиации, не только воздействующую в целом на организм, но и на его отдельные участки.

На рубеже 70-х гг. в гематологии страны произошло большое событие: врачи под руководством Андрея Ивановича Воробьева вылечили первого ребенка в СССР, болеющего острым лейкозом.

Новая должность

В 1971 г., после смерти Кассирского, ученый занял его место и стал заведующим кафедрой интенсивной терапии и гематологии в Институте усовершенствования врачей. Там он проработал вплоть до 2018 года.

В 70-х гг. Воробьева включили в состав консультантов Главного управления советского Минздрава, которые занимались лечением высокопоставленных пациентов. В 1978 г. Андрею Ивановичу довелось возглавить бригаду специалистов, сопровождавших в полете на родину президента Алжира Хуари Бумедьена, который заболел во время визита в Москву. В небе состояние алжирского лидера ухудшилось, и он потерял сознание. В течение месяца советские медики боролись за его жизнь, но все усилия оказались безуспешными.

Чернобыль и Спитакское землетрясение

В 1986 г., когда произошла авария на Чернобыльской АЭС, Андрей Иванович Воробьев возглавил правительственную медицинскую комиссию по оказанию помощи пострадавшим. Он принимал облученных пожарных и проводил интенсивную терапию. Кроме стерильных условий и антибиотиков, больным требовалось большое количество донорских тромбоцитов, а в то время заготавливать их умели только врачи, которыми руководил Воробьев.

В 1987 г. Андрей Иванович был избран академиком АМН СССР, и в этом же году его назначили директором Института переливания крови и гематологии, который позже был преобразован в Гематологический научный центр РАМН. На этом посту ученый проработал до 2011 г.

Когда в 1988 г. случилось разрушительное землетрясение в Армении, академик Андрей Иванович Воробьев и бригада сотрудников института вместе с автопоездом, заготавливающим донорскую кровь, отправились на место трагедии. Там наши специалисты успешно реализовали наработки по интенсивной терапии в случае синдрома длительного сдавливания. Благодаря этой методике удалось спасти сотни пострадавших.

На посту министра

В 1990-1991 гг. Андрей Иванович Воробьев избран народным депутатом. В августе 1991-го на радио «Эхо Москвы» он открыто выступил против попытки государственного переворота. Вскоре ему предложили занять должность министра здравоохранения нового государства, и он согласился.

Однако на этом посту академик пробыл недолго. В стране был принят закон о медицинском страховании, радикально меняющий функции и структуру охраны здоровья граждан. Положения этого документа расходились со взглядами Воробьева, который считал, что медицина должна быть общедоступной и бесплатной. В итоге он ушел с поста министра и продолжил научную деятельность.

Андрей Иванович Воробьев вернулся на работу в институт и занялся развитием двух направлений: формированием современной интенсивной терапии и лечением опухолей крови. В 2000 г. его избрали академиком РАН Отделения биологических наук.

Достижения

На счету Воробьева много научных достижений. Он первый в мире создал систему биологической дозиметрии, позволяющую еще до развития основных симптомов заболевания определить его будущую тяжесть. Также ученый внес значительный вклад в разработку методики терапии синдрома сдавливания в случае землетрясения.

В своем гематологическом центре Андрей Иванович сформировал бригаду помощи, которая в масштабах всей страны занималась акушерской практикой остановки кровотечений у родильниц с использованием массивных трансфузий свежезамороженной плазмы. Раньше для этих целей применялась цельная кровь, что часто вело к смерти пациенток от массивных кровопотерь. В результате новой акушерской практики количество таких смертельных случаев сократилось в два раза.

Академик Воробьев достиг успехов в лечении лимфосарком различной локализации, которые ранее считались неизлечимыми. Он смог добиться стойких ремиссий на первом цикле программ высокодозной терапии. Кроме того, Андрей Иванович разработал схему кроветворения, на основе которой сейчас строятся все современные работы по лейкогенезу.

За время работы академик создал около четырех сотен учебных пособий и монографий. Под его руководством защищено более пятидесяти диссертаций, из которых пятнадцать докторских.

Семья

Андрей Иванович Воробьев еще во время учебы в институте женился на девушке по имени Инна Павловна Коломойцева. В 1953 г. у них родился первенец Иван, а в 1958-м на свет появился Павел. Оба сына тоже стали врачами. Старший - биолог, заведует лабораторией в МГУ. Младший трудится в Медицинской академии Сеченова. У Воробьева двенадцать внуков, из которых пятеро также связали свою жизнь с медициной.

Супруга Андрея Ивановича умерла в 2001 г. Впоследствии академик женился на Александре Михайловне Кременецкой. Она - врач-гематолог.

Совсем недавно, 01.11.2018 г., Воробьеву исполнилось девяносто лет. Он уже очень слаб, практически не ходит, не может читать и писать. Радует то, что рядом с Андреем Ивановичем находятся его близкие люди: жена, сыновья и внуки, которые заботятся о нем и делают все, чтобы жизнь выдающегося ученого продолжалась.